«Вы пожалеете об этом! Бог вас покарает!»: фельдшер скорой приехав на вызов к иностранцам, зашла в квартиру и застыла от ужаса.
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>"Вы пожалеете об этом! Бог вас покарает!": фельдшер скорой приехав на вызов к иностранцам, зашла в квартиру и застыла от ужаса.СегодняСегодня1556 минОглавление
Показать ещё
Работа на скорой помощи это всегда тяжелый труд. Но бывают случаи, когда даже самые опытные врачи оказываются в ситуациях, которые у здравого человека, просто в голове не укладываются. Речь идет о об экстренных вызовах поступающих от иностранцев, которых буквально эшелонами завозят в Россию лоббисты миграции, создавая колоссальную нагрузку в том числе и на отечественную систему здравоохранения. На первый взгляд привычные вызовы часто превращаются в драматические истории: женщины в традиционных платках, их мужья с жёсткой позицией и категорические отказы от медицинского вмешательства ради сохранения религиозных принципов. Всё это зачастую ставит под угрозу здоровье и жизнь детей.
Фельдшер Екатерина, уже семь лет работающая на скорой, рассказала несколько случаев, когда вера родителей вступала в прямое противоречие с медицинскими рекомендациями, а цена колебаний и отказов могла оказаться слишком высокой.
"В больницу мы не поедем. Это харам"
В мае 2025 года бригаду скорой вызвали в одну из многоэтажек на окраине Москвы. Мужчина сообщил, что его супруге требуется помощь при родах.
Фото: aif.ruФото: aif.ru
Когда врачи вошли в квартиру, их встретила женщина, закутанная в длинный плотный платок, из-под которого виднелись только глаза. На кровати уже лежала новорождённая девочка, аккуратно завернутая в белую ткань. Родители выглядели спокойными и уверенными. Но стоило медикам предложить осмотреть малышку, как мать резко возразила:
— У нас так не положено.
Фельдшер Екатерина, имеющая большой опыт работы в неординарных ситуациях, попыталась объяснить: осмотр необходим, чтобы исключить скрытые патологии, например, врождённый порок сердца или проблемы с дыханием. Однако отец, высокий мужчина с густой бородой, категорично заявил:
— В больницу мы не поедем. Это харам.
Медики провели в квартире около четырёх часов, пытаясь переубедить родителей. Для поддержки они привлекли заведующую поликлиникой и даже связались с органами опеки. Но семейная пара осталась непреклонной: их религиозные взгляды запрещали любое вмешательство со стороны медицины, считая роды исключительно семейным делом.
В итоге врачам пришлось оформить официальный отказ от госпитализации. Екатерина признаётся, что уходить было тяжело — оставалось лишь гадать, выживет ли девочка.
— Она дышала и выглядела здоровой — вспоминает фельдшер. — Но без полноценного обследования, сказать наверняка, всё ли с малышом в порядке, было нельзя.
Позже стало известно, что ребёнок выжил, однако, как отмечает Екатерина, подобный исход — скорее исключение, чем правило.
Когда слепая вера приводит к трагедии
Ещё одна история, которой поделилась Екатерина, произошла глубокой ночью в том же районе. Вызов поступил к четырёхлетнему ребёнку, у которого внезапно начались судороги. Когда врачи вошли в квартиру, их встретили родители: женщина в чёрном платке и мужчина с густой бородой. На диване лежал мальчик — бледный, с закатившимися глазами. Опытные медики сразу заподозрили эпилептический статус — состояние, при котором эпилептические припадки следуют один за другим (обычно более 30 минут), и в промежутках между припадками больной не приходит в сознание. Врачам стало понятно, что дорога каждая минута и промедление может стоить жизни.
Но ещё до начала осмотра отец категорично заявил:
— В больницу мы не поедем. Никаких лекарств и уколов.
Мать, стоявшая рядом, лишь соглашаясь кивала, подтверждая его слова:
— Нам это запрещает вера.
Екатерина, по её словам, застыла от ужаса, услышав подобный бред. Фельдшеры пытались объяснить, что отсутствие лечения приведёт к тяжёлым последствиям: гипоксии и отеку головного мозга, что в конечном итоге может закончится летальным исходом. Однако родители оставались непоколебимыми, упорно настаивая на своём. Действуя по протоколу, Екатерина вызвала полицию и представителей органов опеки, но пока шли процедуры, состояние ребёнка стремительно ухудшалось.
Когда мальчик начал терять сознание, врачи приняли решение действовать решительно. Несмотря на протесты родителей, ребёнка забрали в машину скорой помощи и повезли в стационар. По дороге приступ усилился, и мальчик впал в кому. Уже в больнице диагноз подтвердился — эпистатус, но время оказалось безвозвратно потеряно. Все усилия врачей оказались напрасными: ребёнок скончался.
Реакция родителей потрясла всю бригаду. Услышав о смерти сына, они спокойно произнесли:
— Такова воля Аллаха.
Екатерина признаётся, что воспоминания об этом дежурстве не отпускают её до сих пор:
— Если бы они сразу согласились на помощь, исход мог быть совершенно другим.
Когда счёт идёт на минуты
Третья история, которую вспомнила фельдшер, касалась семилетнего мальчика с диагностированным диабетом. Бригада скорой помощи приехала по вызову в квартиру и обнаружила ребёнка без сознания. От мальчика сильно пахло ацетоном — характерный симптом диабетического кетоацидоза, состояния, которое без своевременного введения инсулина может оказаться смертельным.
Фото: ura.newsФото: ura.news
Родители мальчика — приезжие из Средней Азии— признались медикам, что диагноз ребёнку поставили недавно. Однако от лечения они отказались, полагаясь на наставления духовного лидера. Вместо жизненно необходимого препарата они давали сыну травяные настои и молились за его выздоровление.
Врач скорой помощи Алексей попытался объяснить, что без инсулина ребёнок обречён.
— Он просто умрёт без этого лекарства, — убеждал он.
Но отец категорично ответил:
—Мы справимся без ваших уколов. Аллах с нами, он нам поможет
Мать молчала, однако её взгляд выдавал страх и сомнение. Между тем состояние мальчика стремительно ухудшалось: дыхание становилось всё более тяжёлым и прерывистым, кожа приобретала сероватый оттенок. Медики вынуждены были обратиться в органы опеки. Лишь после длительного, почти часового противостояния ребёнка удалось госпитализировать. В реанимации врачи ввели инсулин и стабилизировали его состояние. Мальчику удалось выжить, но в тот момент счёт шёл буквально на минуты.
Парадоксально, но вскоре после этого родители подали жалобу на бригаду скорой, обвиняя врачей в нарушении их религиозных убеждений.
— Мы спасли их ребёнка, а они чуть не довели нас до суда, — вспоминает Екатерина, качая головой.
Она добавляет, что подобные претензии встречаются нередко, и хотя врачи действуют ради спасения жизни, такие жалобы тяжело отражаются на их моральном состоянии и подрывают веру в собственные усилия.
Жёсткая действительность: врачи между профессией и верой
Екатерина признаётся: ситуации, когда родители отказываются от лечения детей по религиозным или традиционным причинам, встречаются гораздо чаще, чем хотелось бы. Она с уважением относится к чужим взглядам, но не понимает, зачем люди вызывают врачей, если категорически отвергают медицинскую помощь.
— Взрослый вправе сам решать за себя, отказаться от лекарств или процедур, — объясняет она. — Но когда речь идёт о ребёнке, всё гораздо сложнее. Мы обязаны обращаться в органы опеки, если есть угроза жизни, однако такие процедуры забирают драгоценное время.
По её словам, нередко бригада часами вынуждена убеждать родителей, разъясняя им буквально на пальцах, чем может обернуться отказ от лечения. Иногда это помогает, но чаще врачи сталкиваются с глухой стеной непонимания. Екатерина вспоминает, как однажды на её коллегу даже завели уголовное дело после смерти ребёнка, хотя именно родители запретили медицинское вмешательство.
— Нас обвиняют, что мы не спасли, но как спасать, если нас лишают возможности? — произносит она с горечью.
Даже чёткое следование инструкциям и медицинским протоколам не всегда гарантирует успех. Кроме риска потерять пациента, врачи часто сталкиваются с жалобами и даже угрозами. Екатерина рассказывает, что однажды, когда ребёнка всё же забрали в больницу, разъярённый отец кричал ей:
— Вы пожалеете об этом! Бог вас покарает!
Но Катерина признается, что для неё главное — сохранить жизнь маленького пациента, даже если это вызывает ненависть и агрессию со стороны взрослых.