У полиции женское лицо: продолжаем рассказывать о том, как ее целенаправленно уничтожают
data-testid=»article-title» class=»content—article-header__title-3r content—article-header__withIcons-1h content—article-item-content__title-eZ content—article-item-content__unlimited-3J» itemProp=»headline»>У полиции женское лицо: продолжаем рассказывать о том, как ее целенаправленно уничтожаютСегодняСегодня1445 минОглавление
Показать ещё
На фоне усиления риторики о государственной безопасности и стабильности, один из ключевых институтов, обеспечивающих повседневный правопорядок — Министерство внутренних дел — переживает глубочайший системный кризис. Он проявляется не в недостатке финансирования или громких скандалах, а в тихой, но стремительной трансформации кадрового состава и катастрофической потере сотрудников.
Полиция России становится всё более «женской» на уровне следствия, дознания и руководящих должностей, в то время как оперативная и патрульная служба, требующая физической силы, стрессоустойчивости и постоянного присутствия «в поле», остаётся не просто мужской, но и критически недоукомплектованной.
Этот процесс — не случайность, а результат совокупности факторов, которые, при ближайшем рассмотрении, складываются в подозрительно последовательную картину ослабления института внутренних дел.
Статистика гендерного перекоса: цифры не лгут
Тг-канал «В гостях у Кафки» привел официальные данные МВД в ответ на его запрос: в подразделениях предварительного расследования МВД доля женщин достигает 76,2%.
В 2022 году ведомственные вузы впервые приняли больше девушек, чем юношей.
В органах прокуратуры и судебной системы женщины составляют более 80%. По данным EUROSTAT на 2022 г., женщины-полицейские в среднем составляют 21,28% от общего состава системы европейских ОВД. В России во всех подразделениях полиции несут службу сотрудники женского пола, их общее количество достигает 30-50% от общей численности сотрудников: наибольшее же число женщин находится в подразделениях предварительного расследования (76,2%).
Россия здесь является явным аутсайдером по гендерному балансу в силовых структурах, но лидером по темпам феминизации.
Кроме того, прогнозируется, что количество женщин в структурах правоохранительных органов России с каждым годом будет только увеличиваться. Об этом свидетельствует увеличение численности девушек-курсантов ведомственных вузов и ещё более — девушек-абитуриентов
Этот процесс имеет объективные демографические предпосылки: дефицит мужчин в возрастных когортах от 30 лет, более высокая мужская смертность, распространённость заболеваний, судимостей и социальных девиаций среди мужского населения. Однако демография — лишь фон. Основные причины кроются в социально-экономической политике государства в отношении полиции.
Финансовое обесценивание профессии: «зарплата курьера» вместо довольствия защитника порядка
Как справедливо отметил глава Общественного совета при МВД Анатолий Кучерена, денежное довольствие не обеспечивает даже минимального уровня жизни для семьи сотрудника. Цифры шокируют:
* Начинающий полицейский получает 38–45 тыс. рублей «на руки».
* Участковый с 10-летним стажем — 58–68 тыс. рублей.
* Для сравнения: водитель такси, курьер или строитель-монтажник в крупных городах зарабатывает 90–200 тыс. рублей без риска для жизни, уголовной ответственности и жёсткой дисциплины.
В этих условиях служба в МВД перестаёт быть социальным лифтом или почётной профессией. Она становится уделом либо идейных, либо отчаявшихся, либо тех, кто ищет в ней не службу, а источник «теневого» дохода.
Профессия полицейского сознательно обесценивается, что ведёт к двум ключевым последствиям: массовому оттоку мужчин, которым необходимо содержать семью, и притоку женщин, для которых относительно стабильная, но низкооплачиваемая «кабинетная» работа в следствии или дознании часто становится компромиссным вариантом трудоустройства.
Последствия: управляемый хаос и феодализация безопасности
Результат этой политики — нехватка более 172 тысяч сотрудников, пустые участки и невыезд на вызовы. Преступность растёт не из-за всплеска, а из-за неспособности системы реагировать. Граждане перестают звонить в полицию, разрушая фундаментальную связь «государство — гражданин».
В образовавшемся вакууме укрепляются неформальные структуры: этнические землячества, организованные преступные группировки, частные силовые агентства. Безопасность становится не публичной услугой, а товаром или привилегией. Общество феодализируется.
Оперативная работа, ППС, задержания — это сфера, где физическая сила, скорость реакции и способность к силовому противостоянию критически важны. Это не дискриминация, а профессиональная специфика, связанная с сохранением жизни как сотрудника, так и граждан.
Заполнение этих должностей женщинами физически невозможно и небезопасно. Поэтому эти должности пустуют или занимаются мужчинами, которые держатся на последнем пределе.
Специально или случайно? Стратегия ослабления
Совокупность фактов заставляет задуматься о системном характере кризиса.
1. Финансовое удушение: Зарплаты заморожены на уровне ниже рыночного.
2. Кадровая политика: Отсутствие программ удержания мужчин-специалистов в «полевых» подразделениях при параллельном росте доли женщин в управленческих и следственных аппаратах.
3. Информационное сопровождение: Тема кадрового голода и низких зарплат в МВД не является приоритетной в публичном поле, несмотря на её критическую важность.
Создаётся впечатление, что полицию целенаправленно готовят к роли неэффективного, коррумпированного и не пользующегося доверием народа института. Зачем? Возможно, для того, чтобы в «час Х» — будь то массовые волнения, эскалация этнических конфликтов или иной кризис — легитимные органы правопорядка были неспособны выполнить свою функцию. Тогда на сцену могут выйти другие силы: Росгвардия, военные, частные структуры, действующие в логике чрезвычайного положения, а не права. Полицию, как инструмент повседневного правового порядка, методично выводят из игры.
Не кризис, а операция по демонтажу
Кадровый и гендерный перекос в МВД — это не просчёт кадровиков и не следствие «естественных» процессов. Это симптом глубокой болезни государственного управления, при котором институт внутренних дел, фундаментальный для общественного договора, подвергается системной деградации.
Его ослабляют финансово, разлагают коррупцией (как неизбежным следствием нищеты), лишают общественного доверия.
В результате страна, усиливающая внешние границы и военную мощь, оказывается уязвимой изнутри. Повседневная безопасность граждан перестаёт быть гарантированной. А силовики, которые должны её обеспечивать, либо уходят в более оплачиваемые сферы, либо занимают «тёплые» кабинеты, либо, оставаясь на передовой, вынуждены выживать, а не служить. Это не путь к укреплению государственности.
Это дорога к управляемому хаосу, где право сильного снова станет главным законом улиц, а полиция будет лишь декорацией, неспособной защитить ни страну, ни своих граждан.