Учебники истории против России: Евгений Спицын разнес систему исторического образования в стране
data-testid=»article-title» class=»content—article-render__title-1g content—article-render__withIcons-3E» itemProp=»headline»>Учебники истории против России: Евгений Спицын разнес систему исторического образования в странеСегодняСегодня3618 мин
Знаменитый историк и педагог Евгений Спицын в откровенном интервью программе "Аврора на линии" обрушился с резкой критикой на систему создания и преподавания истории в российских школах. Его оценка ситуации — это диагноз глубокого кризиса, где бюрократия, некомпетентность и идеологические перекосы угрожают национальному сознанию.
Бюрократия вместо науки: Как "делают" учебники
Поводом для выступления Спицына стала встреча президента Путина с редакторами учебников истории, прошедшая после Петербургского экономического форума. Историк напомнил, что задача создания единого учебника была поставлена главой государства еще в 2013 году, и он тогда ее горячо поддержал:
"Я 20 с лишним лет преподавал в школе, видел, какая вакханалия творится с учебниками истории и вообще с историческим образованием. В девяностые годы ситуация была еще более-менее терпимая, и в начале двухтысячных, а потом все пошло буквально в разнос. Поэтому создание учебника истории, прежде всего для школы, это была архиважная задача", — считает Евгений Спицын.
Однако, по словам Спицына, выполнили ее "чисто бюрократически". Ключевую роль в этом процессе он отводит академику Александру Чубарьяну, чей авторитет среди профессиональных историков, по его мнению, не просто низок, а ничтожен:
"Какой авторитет у академика Чубарьяна среди профессиональных историков, я думаю, никому говорить не надо. Его более-менее сносная научная монография, посвященная Брестскому миру, выходила в 1963 году. Все остальные работы… это, как правило, коллективные труды, где он выступал в качестве редактора. То есть, писали совсем другие люди, а фамилию Чубарьяна просто подставляли… Он долгие годы был секретарем парткома… сделал себе карьеру исключительно по административной линии… никаких особых достижений… как ученый, как выдающийся историк, он не сделал. По определению".
Результатом двухлетних усилий команды Чубарьяна стал Историко-культурный стандарт (ИКС), вышедший в 2015 году. Спицын утверждает, что он "практически ничем не отличался от программы по истории для поступающих в высшие учебные заведения в Советском Союзе":
"Там, единственное, что были смещены кое-какие акценты, и одни персоналии были заменены другими. И всё. Вот если бы мне поручили сделать такой историко-культурный стандарт, ну, я бы его сделал за недельку, ну, может быть, за две".
При этом, подчеркивает историк, разработчики ИКС были удостоены государственной премии, а сам Чубарьян остается "фактически главой отечественной исторической науки", собрав все возможные регалии при "нулевом" вкладе в науку.
Абсурд содержания: Африка вместо Отечества?
Особое возмущение Спицына вызвали заявления представителей официальной исторической науки на встрече с президентом о том, что новые учебники "ушли от европоцентризма" и "уделили значительно большее внимание странам Африки, Латинской Америке, Азии":
"Для кого? Для детей? Я вас умоляю. Но вы в школе-то работали хотя бы. Ну, какая Азия, Латинская Америка и Африка для детей 12−15 лет. О чем вы говорите? Они отечественную историю не знают. Катастрофически не хватает часов на отечественную историю".
Историк признает ценность изучения мировой истории для расширения кругозора, но настаивает, что основной фокус должен быть на понимании закономерностей исторического процесса, а не на заучивании разрозненных фактов и дат:
"Их тупо заставляет заучивать какие-то даты, причем зачастую несущественные, какие-то имена, какие-то события… а общего понимания исторического процесса у них нету, как не было, так и нету".
Методологическая пустота и идеологические перекосы
Глубинной проблемой Спицын считает отсутствие внятной методологии преподавания истории. Старая советская методология, основанная на марксистской теории формаций, была отвергнута, но адекватной замены не предложили:
"…вам не нравится советская методология… ну хорошо, вы ее отринули, но предложите тогда что-нибудь более-менее адекватное, но вы же не предложили это, а то, что предлагали, это тоже носит откровенный европоцентричный характер, ну например цивилизационная теория Тойнби… но и от нее сразу отказались".
Вакуум, по его мнению, заполнили "лютый антисоветизм" и "лютая русофобия" во многих учебниках. Он приводит пример манипуляции, связанной с упоминанием Сталинградской битвы:
"Вот он [Путин] упомянул о том, что про Сталинградскую битву в учебнике была одна строчка. Но это не так. Ему дали ложную информацию… ему показали учебник Кредера по зарубежной истории… а в курсе отечественной истории… о Сталинградской битве уже было написано достаточно информации для школьников. И вот у нас постоянно вот такая идет… подмена и введение в заблуждение".
Историк также жестко критикует упрощенные и исторически неточные трактовки ключевых событий, например, вхождения Украины в состав России в XVII веке, которые затем используются для современных политических спекуляций.
Мединский: "Молодец", но система душит
Неожиданно позитивно Спицын оценивает роль Владимира Мединского в продвижении идеи единого учебника:
"Мединский в этом смысле молодец, он хотя бы сдвинул этот процесс с мертвой точки… здесь мотором был именно Мединский. Если бы на месте Мединского был а-ля Чубарьян, то я думаю, что до сих пор бы не появился этот учебник".
Однако сама процедура внесения изменений в учебник, по словам Спицына, который лично обсуждал это с Мединским, убивает любую оперативность и превращает процесс в абсурд:
"Сейчас владельцами этих учебников являются… Министерство просвещения. И с тем, чтобы внести даже запятую в текст учебника, надо получить два заключения от профильных академических институтов, потом от профильного отделения Академии наук. И потом это все направляется в министерство, и министерство уже принимает решение изменять что-либо или нет".
Он приводит пример фактических ошибок (даты Олимпиады в Хельсинки, сталинских снижений цен), исправление которых требует прохождения всей этой бюрократической лестницы.
Что делать? Предложения Спицына
Историк не ограничивается критикой, а предлагает конкретные пути решения кризиса:
Увеличить часы на историю: "Я всегда и пять лет назад, и десять лет назад выступал за то, чтобы количество часов на изучение истории было увеличено. Сейчас в средней школе вместо двух часов будет три… В старшей школе вместо трех часов в десятом… классе будет четыре. Но это хорошо. Чего ж плохого в этом?"
Сделать историю обязательным ЕГЭ: "Я сделал бы историю обязательным экзаменом так же, как русский язык и математику. Обязательным экзаменом для всех". Он аргументирует это тем, что история преподается на первом курсе всех вузов, а школьники, не сдающие ЕГЭ по истории, приходят с нулевыми знаниями.
Коренным образом улучшить подготовку учителей: Спицын делится письмом молодой учительницы, которая благодаря его учебнику наконец поняла, как составлять план урока. "Значит ее не научили этому. Вот в чем дело. Она сама пришла как ненаполненный сосуд в школу. Чему она может научить своих воспитанников?"
Массово издавать качественную детскую историческую литературу: "Возьмите книги Сергея Алексеева, блестящие книги для детей… Возьмите замечательную книгу… Книга будущих командиров… Возьмите замечательную книгу Натальи Кончаловской «Наша древняя столица» в стихах. Да эта книга меня подвигла стать историком… Выпустите огромным тиражом, насытьте их в библиотеке. Детям дарите эти книжки".
Создавать качественные исторические фильмы: "Где сейчас фильмы уровня «Иван Васильевич меняет профессию»? Какую-то фигню крутят на исторические темы, смотреть противно… Выдуманные абсолютно сюжеты, опять порнуха, чернуха и все такое прочее".
Привлекать к написанию учебников настоящих профессионалов, а не администраторов от науки, и опираться на новейшие исследования, а не на устаревшие схемы: "У нас за последние три десятка лет создано огромное количество трудов, например, по той же археологии, древних славян… У нас еще где-то вот с середины 80-х годов написано огромное количество новых исследований по истории древней до монгольской Руси… Но мы, к сожалению, в учебниках транслируем старые, еще дореволюционные, т.е. имперские оценки и выводы".
История как основа национального сознания
Финал своей пламенной речи Спицын посвятил главному – роли истории в формировании нации:
"Путин этой проблемой озаботился, я считаю что он правильно и озаботился, потому что именно за школьной партой формируется общенациональное сознание нации. Это вот знаменитая формула, ее приписывают Бисмарку… что значит битвы выигрывают учителя-историки… Но в этом есть своя сермяжная правда. И Сталин, кстати, был не дурак, когда в 1934 году он вновь вводил курс отечественной истории… Он прекрасно понимал, что надо формировать людей… советских патриотов".
Историк указывает на прямую связь между фальсификацией истории в учебниках (в частности, на государственных каналах, где, по его словам, "транслируют… всю ту антисоветскую чушь") и успехами западной пропаганды, формирующей враждебный образ России. Он видит в качественном историческом образовании не просто учебную задачу, а вопрос национальной безопасности и сохранения суверенного сознания будущих поколений.
Выступление Евгения Спицына – это не просто критика отдельных учебников или чиновников. Это диагноз системного кризиса, где сходятся проблемы бюрократизации науки, некомпетентности, идеологической неопределенности и отсутствия стратегического видения роли истории в воспитании граждан.
Его предложения – это программа действий для преодоления этого кризиса. Пока учебники истории остаются полем битвы бюрократов и конъюнктурщиков, а не инструментом познания прошлого и осмысления настоящего, формирование цельного национального сознания и патриотическое воспитание молодежи будут оставаться благими пожеланиями, а не реальностью. Битва за прошлое, как справедливо напоминает Спицын, – это и есть битва за будущее России.