«Украинские» сценарии для Казахстана: возможны варианты?

Казахстанский информационно-развлекательный телеканал «31 канал» показал сюжет, в котором говорится, что «через 6-7 лет русские отделения для поступления в 1-й класс просто закроют, а нынешние русскоязычные школьники станут неконкурентоспособными».

«Отмена русского языка для первоклассников казахских школ: правильное решение, которое давно назрело», – красноречивый заголовок статьи на местном портале «Караван».

Власти республики планируют изменить действующую школьную программу, по которой в первых классах школ и с казахским, и русским языками обучения одновременно изучаются три языка: казахский, русский и английский. Об этом рассказал министр просвещения, ярый русофоб Асхат Аймагамбетов.

В школах с казахским языком обучения с первого класса будут изучать только казахский язык. Аймагамбетов отметил, что акцент будет на том, чтобы ребенок «сначала научился читать и писать на своем родном языке». Изучение русского языка в школах с казахским языком обучения планируют начать со второго класса. Английский – с третьего.

«Проведя исследования и анализ на эту тему, мы увидели, что первокласснику трудно изучать сразу 3 языка одновременно – это неэффективно. Дело в дидактике и физиологии. Мы приняли решение по этому вопросу и уже ведем работу над тем, чтобы в школах с казахским языком обучения в первом классе ребенок изучал только один язык – казахский, то есть сначала научился читать и писать на своем родном языке. Во втором классе в программу добавляется русский язык, а в третьем – английский. Что касается школ с русским языком обучения, то там, соответственно, в 1 классе будут русский и государственный языки, а английский так же – с третьего класса. С точки зрения методологии, это обоснованно, такие исследования и рекомендации уже были, поэтому мы планируем это внедрить», – продолжил развивать свою антирусскую демагогию Аймагамбетов.

«Если человек плохо владеет родным языком, то и на втором и третьем будет говорить так же плохо», – утверждают эксперты «Каравана».

Но дело-то в том, что для русских и русскоязычных граждан республики русский язык – родной с момента рождения, и говорят они на нем прекрасно.

Официальная статистика говорит, что процент обучающихся на казахском языке в Казахстане остается стабильным с 2014 года, а вот процент обучающихся на русском растёт последние шесть лет.

Казалось бы, парадокс: русское и русскоязычное население Казахстана власти республики просто выдавливают из страны, однако позиции русского языка при этом усиливаются. Иными словами, казахский язык просто неконкурентоспособен среди титульного населения республики. Кстати, наибольший прирост обучающихся на русском языке отмечен не в Северном Казахстане, как это можно было бы предположить, а в столице республики.

На фоне такой убедительной статистки демагогические попытки Нур-Султана внушить своим гражданам абсурдную идею о «ненужности» русского языка обречены на провал. Стало быть, рано или поздно следует ожидать прямого запрета на русский язык по украинскому образцу.

Но каковы будут последствия вполне ожидаемого очередного витка языковых репрессий? Стоит ли гражданам республики готовиться к некоему аналогу событий на Украине 2014-2022 гг.?

Как представляется, здесь возможны разные сценарии.

Отметим, что репрессивный характер нур-султановского режима становится все ясней. Например, на днях в Казахстане был заблокирован портал «Станрадар». Причиной такого шага стала независимая и объективная позиция этого информационного ресурса по освещению внешней и внутренней политики властей республики.

«В Казахстане продолжается рост русофобии и насаждение антироссийских настроений, как и продолжается процесс тотальной дерусификации в виде массовой смены названий населенных пунктов под прикрытием борьбы с идеологически устаревшими названиями. Безнаказанные и подконтрольные спецслужбам нацики требуют передачи Казахстану даже целых российских регионов. В социальных сетях Казахстана продолжается со стороны националистов и правительственных ботов активная травля граждан, осмелившихся на своих машинах или футболках вывесить букву Z в знак поддержки России и спецоперации по демилитаризации и денацификации Украины. Личные данные этих смелых людей вывешиваются в разных группах с призывом преследования, и потом их подкарауливают возле гаражей и подъездов “активисты”, оказывая моральное и психологическое давление, с требованием “покаяться” и убрать символы “агрессии”», – обобщает печальные реалии республики Айнур Курманов в статье «В Казахстане всё отчётливее пахнет геноцидом русских».

Конечно, достаётся не только им. Так, 6 августа главный государственный телеканал «Хабар» сообщил о переименовании трех сел в Акмолинской (бывшей Целиноградской) области. При этом утверждается, что на смене названий настаивают сами местные жители, среди которых большинство чеченцев и ингушей. Но по какой-то неведомой нам причине они призывают переименовать их не на «вайнахский» лад, а дать поселениям чисто казахские названия. Так, Красную поляну теперь будет называться Бирликом, Петраковка станет Тумаром, а Арбузинка будет Аккентом.

Судя по всему, власти республики решили превратить свою страну в мононациональную, причём пошли «турецким» путём, предполагающим насильственную «казахизацию» нетитульного населения с его скорейшей ассимиляцией.

Между тем, на территории современной Турции в настоящее время проживают сотни тысяч (а может быть, и миллионы) криптогреков и криптоармян, которые днём прилюдно именуют себя «потомками янычар», а ночью тайком молятся христианскому Богу. Можем ли мы предполагать, что уже в среднесрочной перспективе уже на просторах казахских степей появятся сотни тысяч и даже миллионы «крипторусских», «крипточеченцев», «криптоингушей», «криптоуйгуров» и прочих не таких уж малых криптоэтнических страт? Не исключено, но пока более реальным видится иной вариант: подавляющее большинство представителей дискриминируемых этнических групп просто покинут Казахстан. Из республики, охваченной националистическим психозом, и так уже многие уезжают, и поток эмигрантов будет только нарастать.

Но при этом уровень государственного и корпоративного администрирования неизбежно упадёт «ниже плинтуса» по той простой причине, что уедут самые компетентные и образованные специалисты, что уже происходит. Развал государственного механизма, который уже сейчас нарастает, неизбежно ускорится. Казахстан накроет волна социальных волнений и этно-религиозных «бурь». Находящиеся во всех ключевых структурах государственной власти националисты непременно станут искать внутренних и внешних «врагов» (ибо больше ничего особенно не умеют), и, как представляются автору этих строк, ввяжутся в жёсткий региональный конфликт с кем-нибудь из соседей. Внутри же страны они развернут оголтелую охоту на ведьм, спуская силовых «собак» даже на лояльных, но трезвомыслящих граждан.

В такой обстановке гарантированно возмутится Младший Жуз в Мангистау, где с начала года не прекращаются забастовки. Грядёт новый путч, спасать «Токаева и компанию» от которого Россия теперь уже не будет. О выходе из состава республики заявят богатые энергоресурсами западные области, примеру которых последует промышленно развитый Северный Казахстан. Раздираемый противоречиями конгломерат слабо связанных территорий будут испытывать на прочность внутренние и внешние интересанты. Ведь «территориальная целостность» Казахстана в его советских границах, по большому счёту, не нужна никому, кроме столь ненавидимой местными националистами России… А Токаев сбежит в Россию, под крыло своих однокурсников из МГИМО.

И это еще не самый пессимистический сценарий будущего…

Владимир Прохватилов, старший научный сотрудник Академии военных наук