Уроки истории. Иностранный капитал спекулировал на России ещё 120 лет назад

Говорят, что новое – это хорошо забытое старое. Однако в экономических процессах так просто забыть ничего не получится, и новые сюжеты накручиваются на прочный фундамент старых. Поэтому и корни современных проблем стоит попробовать отыскать в толще исторических слоев.

Итак, XIX век. Набирающий обороты технологический переворот, постепенно изживающий натуральное, основанное на ручном труде хозяйство. Появление товарного машинного производства, во много раз увеличившее производительность труда. Путь, по которому необходимо пройти каждому развивающемуся государству. Однако внедрение дорогостоящего оборудования требует значительных денежных средств, что, при отсутствии внутренних резервов, вызывает острую необходимость в кредите.

Стремление к удешевлению производства толкает владельцев фабрик к укрупнению. А на это уже требуются дополнительные капиталовложения, что ещё сильней усиливает закредитованность. Схожие процессы постепенно начинают проникать во все сферы экономической жизни государства – от организации сельского хозяйства до финансирования военной сферы, которые так же требуют вложения значительных средств.

Конечно, при невозможной ситуации, когда в государстве отсутствуют какие-либо внешние и внутренние потрясения, можно попробовать достигнуть определенного внутреннего равновесия путем проведения сбалансированной налоговой политики. Однако в силу многочисленных экстренных факторов одними лишь внутренними резервами в сложившейся ситуации обойтись довольно сложно. Так начинает расти государственный долг.

Необходимость государства в получении денег подталкивает к выпуску процентных бумаг, которые не могут быть полноценно обеспечены по их номинальной стоимости. Это в свою очередь ставит государство в зависимость от «доброй воли» капиталистов, способных запросить высокий процент. Таким образом, слабое, нуждающееся государство является чрезвычайно выгодным для подобных дельцов.

Производитель же, наоборот, нуждается в льготном кредитовании. Кроме того, имея внутри страны недвижимое имущество, промышленник, а равно как и земледелец, прочно связаны с тем государством, в котором они проживают, и стремятся к укреплению порядка и охраны. Капиталисты-финансисты же могут легко перебрасывать свои богатства туда, где ему будет выгодней, тем самым выступая против защиты отечественной экономики.

Вот так постепенно государство-ориентированная рыбка постепенно попадает на крючок ростовщика-интернационалиста. А важно это отметить в связи с тем, что долг Российской империи (41 руб. на душу населения в 1904 году и уже 60 руб. в 1905) в абсолютных показателях был значительно ниже долга, к примеру Франции (230 руб. на душу населения). С одним лишь существенным отличием – наш долг был практически полностью внешний, выплата по которому оценивается порядка 400 млн руб. в год. Отсюда и более высокий процент: русский займ обслуживается на условиях выплаты не менее 4–6%, тогда как Англия и Франция кредитовались под порядка 2.5–3%.

На самом деле, подобная ситуация не является экстраординарной и уж тем более безнадежной. Так, после завершения Гражданской войны США были вынуждены подписать многомиллионный займ в Европе под ещё более высокий процент. Да и та же Франция после поражения в франко-прусской войне в 1871 году погрязла в тяжелейших внешних долгах. Однако со временем эти страны внешние займы превратили во внутренние, а средством для этого послужил рост их национального производства.

Таким образом, укрепление государственных интересов, защита отечественного производителя могут переломить ситуацию попадания в пучину зависимости от иностранного все сильнее глобализирующегося капитала. К сожалению, историческая судьба Российской Империи повернула её к совершенно иному исходу, но некоторые тогдашние проблемы не потеряли своей актуальности и сегодня.

Например, катастрофическая зависимость русского фондового рынка от иностранных барыг и спекулянтов несет угрозу существования не только нашим биржам, но и всему финансовому сектору в целом. На конец первого полугодия 2021 года нерезиденты контролировали 80,9% акций русских компаний, находящихся в свободном обращении.

При этом, учитывая крайне высокую дивдоходность нашего фондового рынка (9,4%), можно однозначно утверждать, что это завуалированная форма дани, выплачиваемая глобалистскому спекулятивному капиталу. Пользы от входа иностранцев в наши акции — ноль. Эти деньги не идут в реальный сектор экономики. Зато через дивиденды из реального сектора вымываются сотни миллиардов рублей ежегодно, которые идут в карман международных спекулянтов.

Однако здесь же необходимо отметить, что в начале своего правления Владимир Путин, понимая всю пагубность зависимости от зарубежных кредитор, погасил внешние долги. Таким образом глобалисты перестали не только извлекать прибыль из нашей экономики, но и лишились важного рычага влияния уже на политические процессы. Тем не менее, к началу третьего десятилетия XXI века, они нашли новое пристанище — российский фондовый и валютный рынок.