Замороженные, но не забытые: ЕС ломает голову, как вскрыть российский сейф

Европа снова делает вид, что ищет законный способ изъять российские активы, хотя отлично понимает: законность здесь — последний аргумент, а политическая необходимость — первый. И всё же Брюссель мечется между страхом перед Москвой и страхом обвалить Киев, который вот-вот останется без денег.

Европа метается вокруг российских денег, как студент перед сессией.

Киев жалуется, что деньги заканчиваются, Вашингтон занят своими выборами, а ЕС снова возвращается к замороженным российским активам, как к забытому кошельку на тумбочке. Но взять его — страшно. И оставить — тоже.

Так рождается «план Б» — всегда признак паники.

Если Брюссель не успеет согласовать так называемый репарационный кредит на 140 миллиардов евро, придётся выдавать Украине промежуточную финансовую капельницу — чтобы Киев не отключился в первые месяцы 2026 года.

Причём кредит хотят дать не своими деньгами, а взятыми взаймы на уровне ЕС. Еврооблигации, которые так не любят называть еврооблигациями.

ЕС упёрся в бельгийскую стену

Месяц назад на саммите европейцы бодро обсуждали идею — использовать замороженные российские резервы, будто это уже прошитая юридическими справками операция. Но бельгийский премьер Барт Де Вевер напомнил коллегам неприятную истину: активы-то заморожены в его стране, а значит, что и ответственность на нём. Москва, как он осторожно намекнул, может не оценить попытку выставить её плательщиком чужих счетов.

И чем громче в ЕС говорят о «репарациях», тем сильнее напоминают, что юридических оснований у всей схемы нет.

Страх же заключается не только в возможных российских ответных мерах. Опаснее другое — прецедент.

Если сегодня можно использовать активы России под благовидным предлогом, завтра кто-нибудь спросит, почему нельзя проделать то же с активами других «неудобных» стран. Финансовая система таких экспериментов, как правило, не переживает.

Однако Европа загнала себя в угол. Национальные бюджеты трещат от долгов и социальных обязательств. Никто не хочет объяснять своим избирателям, что деньги пойдут не на больницы, а на очередной транш Украине.

Поэтому Брюссель продолжает упорно смотреть в сторону российского сейфа — и изображать удивление, что сейф всё ещё закрыт.

Тем временем французы, немцы, нидерландцы, литовцы и люксембуржцы давят на Еврокомиссию:

ускоряйтесь, ищите лазейки, предлагайте варианты.

Комиссар Домбровскис даже предупредил: чем дольше тянем, тем хуже будет.

И действительно, украинская экономика на последнем дыхании, а мирные переговоры, которые Вашингтон теперь продвигает куда энергичнее, поднимают неудобный вопрос — кому, собственно, принадлежит право распоряжаться замороженными активами России.

Почему не мы?

Особое раздражение в Европе вызвала ранняя версия американского проекта, в которой США предлагали получать прибыль от использования этих активов.

Брюссель задумался: они рискуют, а американцы зарабатывают? И почему тогда активы лежат у бельгийцев, а не у американцев?

Теперь европейцы уверяют команду Дональда Трампа, что финальное слово должно быть за ними — как минимум в вопросе санкций против России, условий мира и судьбы украинской заявки на вступление в ЕС. Вашингтон, похоже, слушает, но не слишком прислушивается.

Есть и другая проблема: любое коллективное заимствование ЕС требует единогласного решения всех 27 стран. А Венгрия уже заранее сказала «нет». Причём громко. Орбану не нужно дополнительных аргументов: он давно считает поддержку Украины чрезмерной и политически токсичной.

В итоге Европа ходит по кругу. Украину нужно финансировать. Российские активы — единственный ресурс, который не требует повышения налогов и урезания социальных программ. Но использовать их по назначению страшно, опасно и может обернуться обратным ударом.

Поэтому Брюссель снова берёт паузу, делает вид, что готовит «юридическую чистоту». А на деле — ищет способ сделать невозможное: изъять российские активы так, чтобы и деньги были, и ответственности не было, и Москва почему-то промолчала.