«Зло против нашей страны, русской науки и культуры» Почему сто лет назад коммунисты выгнали из России ее лучшие умы

Пароход «Обербургомистр Хакен», на котором в сентябре 1922 года из Петроградского порта отправилась первая группа ученых, высланных из Советской России. Фото: Wikimedia

Сто лет назад, в 1922 году, по инициативе Владимира Ленина из России вместе со своими семьями были насильственно выдворены несколько десятков оппозиционно настроенных ученых, врачей, журналистов и мыслителей. Эта акция впоследствии получила метафорическое название «философский пароход» — по первому морскому рейсу с невольными изгнанниками из советского Петрограда в немецкий Штеттин.

Почему большевики так опасались этих людей, а Ленин особенно ненавидел русских религиозных философов? Как сложилась их дальнейшая жизнь на Западе?

И хотя большевики сразу после прихода к власти разогнали Учредительное собрание и тем самым перечеркнули демократический путь развития России, намеченный Февральской революцией 1917 года, в стране еще несколько лет сохранялась многообразная палитра интеллектуальных и даже политических взглядов.

В марте 1922 года вышла статья Ленина «О значении воинствующего материализма», в которой автор, по сути, яростно атаковал сторонников противоположного направления — воинствующего идеализма (idealismus militans) — философского течения, возникшего в кругу русской либеральной интеллигенции в самом начале XX века.

Воинствующий материализм вообще вторичен по отношению к воинствующему идеализму. Большевики это в глубине души понимали и чувствовали комплекс философской неполноценности.

Марксизм — это бедная, скудная по своим философским основаниям доктрина. Мы не можем говорить о серьезной и внятной онтологии марксизма, весьма примитивна и марксистская теория познания, а антропология практически отсутствует как таковая. Взгляд на человека как на сумму социальных отношений — это не самое глубокое постижение человека, существующее в истории мировой философии.

То есть критика Лениным идеологических оппонентов была отражением его собственного комплекса неполноценности как мыслителя?

Этот комплекс неполноценности причудливым образом совмещался с большевистским комплексом превосходства практики над теорией

Такой подспудно вызревавший конфликт особенно усилился после участия видных представителей русской интеллигенции в Помголе. Эта общественная организация была создана в 1921 году для помощи миллионам умиравших от страшного голода, возникшего в России не только из-за небывалой засухи, но и из-за продовольственной политики большевиков.

Некоторые люди, высланные в 1922 году из России, в свое время были авторами нашумевшего сборника «Вехи», в котором обвинили леворадикальную русскую интеллигенцию в отрыве от корней, своего народа и его веры, то есть по сути бросили вызов тому движению, которое большевики называли революционно-освободительным. Не зря Ленин заклеймил участников сборника «Вехи» как ренегатов.

Но русские ученые имели все основания быть недовольными властью, которая сознательно и целенаправленно разрушала всю прежнюю систему образования в России

В 1919 году большевики отменили все ученые степени и звания, открыли университеты для совершенно необразованной, но «социально близкой» публики, грубо нарушали университетскую автономию.

Все это закономерно привело к стремительной деградации высшего образования, что вызвало естественное возмущение у русской технической интеллигенции.

В 1922 году депортации подверглись не только гуманитарии — философы, социологи, историки, литераторы и журналисты. Большевики выслали за границу и большую группу известных математиков, агрономов, экономистов, врачей, профессоров естественных и технических наук.

Составление списков на депортацию, судя по известным документам, происходило под влиянием множества факторов — как вполне понятных, так и совсем иррациональных.

Основанием для высылки могло быть что угодно: участие в оппозиционных партиях, какие-либо заявления не только в адрес советской власти, что всегда тщательно фиксировали чекисты, но и высказывания еще дореволюционного времени.

На одних мог поступить донос, а других, наоборот, от депортации спасало активное заступничество друзей и коллег. Некоторым именитым медикам, например, выдворение за границу заменяли ссылкой в отдаленные районы страны.

Немало и тех, кто мог бы уехать, но все же остался на родине, а потом погиб от рук советской власти.

Писатель Борис Пильняк, экономисты Александр Чаянов и Николай Кондратьев, философы Павел Флоренский и Густав Шпет, многие другие молодые на тот момент русские ученые и мыслители, которым в 1922 году позволили остаться на родине, впоследствии стали жертвами сталинского Большого террора.

Известно, что большинство из них в 1922 году во время допросов перед высылкой за границу на вопросы об отношении к большевистскому режиму отвечали уклончиво.

И только Иван Ильин твердо сказал следователю:

Считаю советскую власть исторически неизбежным оформлением великого общественно-духовного недуга, назревавшего в России в течение нескольких сот лет.

Хотя Ильин не всегда был так категорично настроен — к Февральской революции он поначалу отнесся с симпатией.

Да и то зло, что большевики сотворили в 1922 году, было направлено исключительно против нашей страны, против русской науки и русской культуры. Россия тогда потеряла около сотни блестящих интеллектуалов, составлявших цвет нации.

Хочу особо отметить, что многие высылаемые вынужденный отъезд на Запад воспринимали как огромную жизненную трагедию.

…после прихода к власти большевиков в 1917 году нашу страну вынужденно покинули миллионы блестящих умов — ученых, инженеров, врачей. Общее число изгнанников составило от двух до трех миллионов человек. Интеллектуальный урон, нанесенный тогда России, был настолько колоссален, что он до сих пор на нас сказывается.

Трудно представить, насколько наша страна сейчас была бы во всех смыслах богаче, если бы сто лет назад эти люди не оказались выброшенными из нее

Когда сейчас некоторые говорят о высоком уровне образования в СССР, то забывают добавить, что он держался исключительно на старых кадрах — на людях, закончивших университеты еще в Российской империи. Но того уровня классического образования, который был в России до революции, мы не достигли и сейчас.

Например, Лев Шестов в своих трудах свободно приводил цитаты на трех европейских языках, а также на древнегреческом и латыни без всяких сносок с переводом. И тогда никому не приходило в голову, что читатель что-то мог не понять. Уровень нынешнего школьного и университетского гуманитарного образования несопоставим с дореволюционным.

Поначалу речь шла о высылке только на три года, но перед самым отъездом всех будущих пассажиров заставили подписать особый документ, который официально уведомлял, что в случае самовольного возвращения на родину их ждет немедленный расстрел. Понятно, что эта процедура произвела на высылаемых самое гнетущее впечатление.

Им дозволялось взять с собой минимум личных вещей, две пары белья, но при этом никаких книг, никаких рукописей (потом друзья и родственники переправляли их за границу почтой), никаких драгоценностей. Даже нательные кресты нужно было в обязательном порядке сдать перед выездом.

Памятный знак на набережной Лейтенанта Шмидта в Санкт-Петербурге, установленный в 2003 году

Источник: https://lenta.ru/articles/2022/02/10/philosophers/