Ядерная бомба станет ударом по Ирану

После нескольких лет напряженности и нерешительной дипломатии всем должно быть ясно, что иранская ядерная проблема не будет решена путем переговоров.

И хотя президенты США и премьер-министры Израиля постоянно настаивают на том, что возможны все варианты решения этой проблемы, маловероятно, что США или Израиль будут использовать открытую военную силу для ликвидации ядерной программы Ирана. Пришло время начать представлять себе мир с Ираном, обладающим ядерным оружием.

Критики теократии в Тегеране склонны считать такой исход кошмарным сценарием. На самом деле ядерное оружие может привести к гибели Исламской Республики. Получение бомбы, скорее всего, приведет к обратному удару по режиму, отчасти вызвав столь необходимую перезагрузку американской политики, которая позволит Вашингтону наконец сосредоточиться на самом исламистском государстве, а не только на его ядерном аппарате.

Ядерный арсенал не обеспечит режиму безопасность, которой он так отчаянно жаждет, – напротив, вскоре после испытания ядерного оружия теократия окажется более уязвимой, чем когда-либо прежде.

МНОГО БОЛИ, НИКАКОЙ ВЫГОДЫ

С 2005 года четыре президента США сделали решение ядерной проблемы Ирана одним из своих приоритетов. Но ни дипломатия, ни тайные действия, ни угроза применения военной силы не помогли замедлить продвижение Ирана к бомбе, а тем более остановить его. Нет сомнений в том, что Тегеран, опираясь на десятилетия незаконных исследований и производства, может быстро обогатить достаточное количество урана для испытания ядерного устройства. А жесткие люди, которые правят Ираном, слишком подозрительно относятся к Соединенным Штатам и возглавляемому ими глобальному порядку и слишком привержены достижению региональной гегемонии, чтобы просто остановиться на пороге обретения бомбы. Исламская Республика Иран – это не Япония.

Вскоре после того, как иранцы испытают ядерное оружие, будет много рукоплесканий и указующих перстов. Американский авторитет будет подорван, а союзники и партнеры США в регионе начнут сомневаться в поддержке Вашингтона и его способности защитить их. Иран, казалось бы, будет находиться на пике своего могущества.

Но затем Исламская Республика обнаружит реальность, которую в конечном итоге осознали все другие государства, обладающие ядерным оружием, включая Соединенные Штаты и Советский Союз: практически невозможно превратить атомный потенциал в стратегическое преимущество. Муллы, правящие Ираном, потратили десятилетия на поиски бомбы, терпя международную изоляцию, санкции, кампании убийств и подрывной деятельности, и они, несомненно, попытаются использовать свое предполагаемое преимущество. Они будут бравировать своим арсеналом и выдвигать требования, например, настаивать на том, чтобы американские войска покинули регион и чтобы цены на нефть устанавливались в соответствии с их предпочтениями.

Перевести атомный потенциал в стратегическое преимущество практически невозможно.

Что они будут делать, если им будет дан отпор? Что произойдет, если Израиль и Саудовская Аравия, недвусмысленно поддержанные Вашингтоном, ответят на провокации Ирана собственной решимостью? Крайне сомнительно, что Иран рискнет уничтожить себя, применив против них ядерное оружие. В итоге оружие, которое должно было закрепить региональную гегемонию Ирана, скорее всего не приведет к ощутимым изменениям в иранской мощи.

Однако этот результат во многом будет зависеть от того, как Вашингтон отреагирует на ядерное испытание Ирана.

Президент США может выступить с обращением, в котором будет настаивать на том, что с появлением иранской бомбы ничего в регионе не изменилось и что Соединенные Штаты по-прежнему готовы защищать своих союзников. Вашингтон должен предупредить Тегеран, что он будет нести ответственность за любое использование или передачу своего нового оружия. Чтобы усилить это послание и донести серьезность своих намерений до Ирана, Соединенные Штаты должны будут направить в Персидский залив суда с ядерным оружием и даже разместить в странах Персидского залива ракеты с атомными боеголовками под контролем американских войск. Будут напряженные моменты и противостояние; Вашингтону придется продемонстрировать терпимость к риску.

ЯДЕРНЫЙ УДАР

Однако, как только Иран станет ядерным, нейтрализация последствий иранской бомбы не должна быть единственной задачей Вашингтона: более важной целью должно стать окончательное формирование глобального консенсуса против Исламской Республики. Соединенные Штаты и их союзники должны будут ввести жесткие санкции против режима и еще больше изолировать его, добиваясь официального осуждения Ирана Организацией Объединенных Наций. Вашингтону придется убедить своих европейских союзников разорвать дипломатические отношения с Тегераном. Эти шаги не перекроют все пути торговли с Ираном: Китай, например, продолжит закупать часть его нефти. Но Япония и Южная Корея должны будут прекратить это делать. Соединенные Штаты также должны будут еще больше ограничить коммерческие отношения Ирана, лишив режим возможности пользоваться международной банковской системой и репатриировать свои деньги из-за рубежа. Это приведет к тому, что режим сведется к бартеру, а нация с населением 85 миллионов человек не может жить так вечно. Исламская Республика не согнется, но может сломаться.

Кто-то может возразить, что подобная стратегия не сломила режим в Северной Корее, которая бросила вызов всему миру, испытав ядерный заряд в 2006 году. Причем режим КНДР сумел удержаться у власти, несмотря на экономическую и политическую изоляцию. Но такое сравнение игнорирует огромные различия между двумя странами.

В отличие от Северной Кореи Иран имеет богатую историю протестов и революций, в результате которых были свергнуты правительства. Политика и общество в Иране не настолько зарегулированы, как в Северной Корее. Режим в Тегеране жесток и деспотичен, но он не осуществляет такой же уровень контроля, как режим в Пхеньяне.

Получение бомбы также подорвет стремление режима к региональной гегемонии: оружие, которое муллы провозгласили бы стратегическим спасением страны, вместо этого может спровоцировать гонку ядерных вооружений в соседнем с Ираном регионе. Трудно представить, что саудовцы будут стоять в стороне, когда их главный соперник будет размахивать атомным арсеналом. Турция, отчаянно желающая стать значимой державой в регионе, также может включиться в игру. Ближний Восток внезапно станет более нестабильным, а Иран – менее безопасным.

В этом сценарии решающим фактором будет влияние Ирана, обладающего ядерным оружием, на внутреннюю политику США. Мало какая другая международная тема так сильно разделила республиканцев и демократов за последние несколько лет. Демократы обвиняют республиканцев в поджигательстве войны, поскольку те рефлекторно отказываются от разумного контроля над вооружениями. Республиканцы осуждают демократов как сторонников умиротворения [умиротворения противников США]. После решения ядерного вопроса у обеих партий появятся стимулы для более жестких действий в отношении Ирана. Республиканцы уже настроены по-ястребиному и вряд ли снизят свою враждебность. А демократы будут уязвимы для обвинений в том, что они позволили Ирану получить бомбу, что даст им четкие причины занять более жесткую позицию. Таким образом, политические расчеты скорее всего будут способствовать новому консенсусу в пользу противостояния и подрыва Исламской Республики.

Самой значительной жертвой иранской бомбы станет сама теократия.

Освободившись от раскольнических дебатов по ядерному вопросу, Вашингтон сможет сосредоточиться на характере и природе режима, который подавляет свое население и недавно поставил на пост президента массового убийцу. Отвращение к ужасающему положению в Иране в области прав человека будет расти по обе стороны партийного разделения в США и послужит платформой для большего единства в вопросе необходимости ослабления позиций режима посредством тайных действий и поддержки несогласных внутри Ирана.

Не все демократы и либералы внезапно обратятся к идее смены режима. Но как только Иран станет ядерным, представление о том, что муллы уступят, если только американцы будут действовать осторожно, больше не будет иметь резонанса.

В то же время американским политикам из обеих партий придется понять, что иранская бомба затруднит уход с Ближнего Востока и поворот американской внешней политики в сторону Восточной Азии. По стратегическим и политическим причинам Соединенные Штаты могут продемонстрировать Ирану свою силу только в том случае, если они сохранят активное присутствие в регионе.

В конечном счете самой значительной жертвой иранской бомбы станет сама теократия. Режим потратил миллиарды долларов на свою атомную программу и подвергся масштабным санкциям. Когда он наконец добьется успеха и обнаружит, что это не приносит стратегической выгоды и еще больше усугубляет его экономические проблемы, он столкнется с взрывоопасной внутриполитической реакцией.

Исламская Республика уже утратила большую часть своей легитимности в результате фальсификации выборов, неутешительных экономических показателей, массовой коррупции и неумелого реагирования на пандемию COVID-19. Когда бомба, которая, как обещал режим, повысит престиж страны, вместо этого лишь еще больше опустошит ее казну, общественное возмущение станет огромным и непреодолимым.

Иранский народ трудно назвать послушным субъектом, терпящим многочисленные злоупотребления своего правительства. За последние несколько лет представители почти всех социальных слоев выходили на улицы по всей стране в знак протеста против режима. Муллы, несомненно, попытаются подавить любое массовое движение, которое будет добиваться их свержения. Но, несмотря на видимость силы, режим оказался в самом слабом положении внутри страны за все время своего существования. И как иранская бомба укрепит антирежимный консенсус в Вашингтоне, так же она укрепит оппозицию муллам внутри страны.

Кто-то может возразить, что даже если получение бомбы приведет к обратному результату и будет способствовать падению теократии, Иран с ядерным оружием, управляемый не нынешним режимом, сам по себе будет представлять большую проблему для Соединенных Штатов, их партнеров и союзников в регионе. Но если режим падет, его преемник скорее всего выйдет из горнила оппозиции. В этом случае он, вероятно, сосредоточится на внутреннем экономическом развитии, налаживании отношений с международным сообществом и присоединении к глобальным нормам. Новое иранское правительство скорее всего свернет с курса на ядерное оружие, чтобы справиться с многочисленными проблемами, с которыми оно столкнется внутри страны. У него будут все основания прислушаться к уроку, который нынешний режим, похоже, намерен усвоить лишь после тяжелых испытаний: для Ирана издержки от обладания ядерным оружием намного перевесят выгоды.