Почему Запад так громко трубит о своей военной разведке на Украине

Масштабы, частота и упреждающий характер раскрытия разведывательных данных знаменуют собой новый вид информационной войны. Спецслужбы — это секретные организации, производящие секретные продукты. Их отчеты украшены напоминаниями о необходимости соблюдать осторожность: «Совершенно секретно» или «Конфиденциальная закрытая информация».

Те, кто следит за любопытной практикой бывшего президента США Дональда Трампа в отношении обнаружены у него документов в Мар-а-Лаго, оценят значение, которое правительства придают защите своих секретных материалов, и ущерб, который могут нанести разоблачения. Тем не менее, в течение последних восьми месяцев правительства США, Великобритании и Украины, а также партнеры по НАТО регулярно информируют мировую аудиторию о своей разведывательной информации о России и ее войне против Украины. Наше исследование, опубликованное в журнале Survival, изучает это, казалось бы, парадоксальное поведение, задавая вопросы о том, как и почему правительства передают разведданные и с какими рисками.

До и во время войны на Украине раскрытие разведывательных данных было направлено на то, чтобы укрепить устойчивость Украины и Европы к российскому вводу войск, подорвать попытки России оправдать свои действия и разоблачить их действия во время войны. Эти раскрытия также были направлены на то, чтобы оправдать экономические санкции НАТО и членов ЕС и помощь Украине в области безопасности, а также укрепить сплоченность с более осторожными союзниками с тем, чтобы изолировать Россию дипломатическим и экономическим путем.

Методы и мотивы этих раскрытий не беспрецедентны. В прошлом государства передавали разведывательные данные по тем же основным причинам: чтобы оправдать свои действия или политику, а также убедить партнеров или противников в их интересах и повысить их устойчивость. Оно также используется для изобличения противников. Российско-украинская война имеет тяжелую контрразведывательную составляющую. Тем не менее, масштабы, частота и изначально упреждающий характер раскрытия разведывательных данных о России и Украине являются новым эксклюзивном моменте. Учитывая острое давление, которое испытывает Украина, Киев раскрывает особенно детализированные разведданные о предполагаемых российских операциях и военном планировании российской службы безопасности.

Разведка министерства обороны Великобритании продолжает свои ежедневные «брифинги разведки» в социальных сетях о прогрессе российской армии и внутренней напряженности. США используют спутниковые снимки с тем, чтобы разоблачать усилия России по приобретению иранских беспилотников, и раскрывают оценки, чтобы привлечь внимание к глобальным операциям России по оказываемому ею влияния.

Как объясняет Анна Хорриган, старший руководитель Агентства национальной безопасности США: — «Мы не можем просто наблюдать за нашими противниками, мы должны что-то с этим делать, будь то обмен своевременной информацией или принятие мер против этого субъекта». Поскольку как бывшие офицеры разведки, так и лица, ответственные за эти кампании влияния, отстаивают свои преимущества, война на Украине, вероятно, создала прецедент для такого более открытого подхода к передаче секретов, по крайней мере, для его основных сторонников, США, Великобритании. и Украина.

Награды и риски

Однако недавние публичные размышления ведущих британских заинтересованных сторон, таких как глава военной разведки генерала сэра Джима Хоккенхалла и директора GCHQ Джереми Флеминга, об использовании разведывательных данных, не устранили связанные с этим риски. Распространение разведданных, как правило, ограничено, поскольку доступ к секретам уязвим: его трудно получить и легко потерять. Особенно в тех случаях, когда цель подозревает, что государство знает как, оно может адаптироваться для защиты информации, запретив доступ в будущем. В этом случае Россия может принять меры для защиты от дальнейших утечек, например, повысив безопасность связи, или манипулируя источниками утечек, используя их как каналы для обмана.

Например, готовность Украины публично раскрыть перехваченные сообщения высокопоставленных российских политиков и офицеров разведки ради краткосрочной выгоды может повлечь за собой долгосрочные издержки доступа. Как публично признал директор ЦРУ Уильям Бернс, рассмотрение того, когда и как разыгрывать карты — с какой степенью детализации и через какие каналы — будет иметь важное значение в будущих расчетах. Помимо этих оперативных соображений, при планировании будущего необходимо учитывать еще один стратегический риск: эскалация издержек, связанных с потенциальной подрывом принятия решений как собственными силами, так и противниками.

Международная среда, в которой государства могут сигнализировать о своих намерениях, преследовать коренные интересы и даже вести теневые войны, может при определенных обстоятельствах уменьшить подверженность лиц, принимающих решения, политическому давлению со стороны элиты и рейтингам одобрения внутренней общественности, обеспечивая большую гибкость.

Удаление этой двусмысленной «серой зоны» для выявления скрытой деятельности противников, хотя и привлекательно, рискует закрепить или усугубить позиции, а не поощрять умеренность, сдерживание или деэскалацию. Администрация бывшего президента США Гарри Трумэна ясно понимала это, когда решила не разглашать информацию о тайном использовании Кремлем советских летчиков во время Корейской войны. Точно так же правительство Сингапура избегает называть и осуждать тайные операции Китая по оказанию влияния на его политику и общество. Если действовать иначе, это чревато потенциально худшими последствиями: эскалацией, прямой ядерной конфронтацией или экономическим наказанием.

Наконец, долгосрочные соображения раскрытия информации для влияния должны учитывать издержки аудитории, связанные с потерей доверия из-за политизированной разведки. Использование разведывательных данных для предупреждения о запланированных действиях противника сопряжено с самоотрицающим риском успешного сдерживания того самого действия, которое было предсказано.

Кроме того, общедоступным разведывательным данным часто не хватает нюансов внутренних и секретных оценок. Его потребляет публика, обычно незнакомая с ограничениями интеллекта и контекстуальными соображениями. В обоих случаях, когда обнародованные оценки сложных явлений воспринимаются как частично или полностью «неправильные», доверие к ответственным учреждениям и политикам может быть подорвано. Агент может оказаться не только некомпетентным, но даже малодушным или коррумпированным. Таким образом, наследие «хитрого досье» об иракском оружии массового уничтожения (ОМУ) продолжает отбрасывать длинную тень на Великобританию.

Согласно заключению британского доклада Батлера за 2004 г., отражающего публичное использование разведывательных данных об иракском ОМУ, необходимы как тщательные объяснения использования и ограничений разведывательных данных, так и четкое разграничение между оценкой разведывательных данных и пропагандой политики. Выводы, сделанные публично и в частном порядке, также должны совпадать. Это может не понравиться политикам, которые надеются использовать разведданные для изобличения врагов, оправдания их действий и убеждения партнеров идти вместе с ними в будущих кризисах. Спецслужбы должны проявлять осторожность, чтобы защитить свой авторитет в глазах общественности. Точно так же и медийные посредники, и общественные потребители должны подходить к таким информационным сообщениям с осторожностью и критическим взглядом.

ХЬЮ ДИЛАН, преподаватель кафедры разведки и международной безопасности Королевского колледжа Лондона

ТОМАС МАГУАЙР, доцент кафедры разведки и безопасности Лейденского университета